Симонов Константин Михайлович
Книга посетителей
Высокий, покрытый хвойным лесом холм, на котором похоронен Неизвестный солдат, виден почти с каждой улицы Белграда. Если у вас есть бинокль, то, несмотря на расстояние в пятнадцать километров, на самой вершине холма вы заметите какое-то квадратное возвышение. Это и есть могила Неизвестного солдата.
Если вы выедете из Белграда на восток по Пожаревацкой дороге, а потом свернете с нее налево, то по узкому асфальтированному шоссе вы скоро доедете до подножия холма и, огибая холм плавными поворотами, начнете подниматься к вершине между двумя сплошными рядами вековых сосен, подножия которых опутаны кустами волчьих ягод и папоротником.
Дорога выведет вас на гладкую асфальтированную площадку. Дальше вы не проедете. Прямо перед вами будет бесконечно подниматься вверх широкая лестница, сложенная из грубо обтесанного серого гранита. Вы будете долго идти по ней мимо серых парапетов с бронзовыми факелами, пока наконец не доберетесь до самой вершины.
Вы увидите большой гранитный квадрат, окаймленный мощным парапетом, и посредине квадрата наконец самую могилу - тоже тяжелую, квадратную, облицованную серым мрамором. Крышу ее с обеих сторон вместо колонн поддерживают на плечах восемь согбенных фигур плачущих женщин, изваянных из огромных кусков все того же серого мрамора.
Внутри вас поразит строгая простота могилы. Вровень с каменным полом, истертым бесчисленным множеством ног, вделана большая медная доска.
На доске вырезано всего несколько слов, самых простых, какие только можно себе представить:
ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕН НЕИЗВЕСТНЫЙ СОЛДАТ
А на мраморных стенах слева и справа вы увидите увядшие венки с выцветшими лентами, возложенные сюда в разные времена, искренне и неискренне, послами сорока государств.
Вот и все. А теперь выйдите наружу и с порога могилы посмотрите во все четыре стороны света. Быть может, вам еще раз в жизни (а это бывает в жизни много раз) покажется, что вы никогда не видели ничего красивее и величественнее.
На востоке вы увидите бесконечные леса и перелески с вьющимися между ними узкими лесными дорогами.
На юге вам откроются мягкие желто-зеленые очертания осенних холмов Сербии, зеленые пятна пастбищ, желтые полосы жнивья, красные квадратики сельских черепичных крыш и бесчисленные черные точки бредущих по холмам стад.
На западе вы увидите Белград, разбитый бомбардировками, искалеченный боями и все же прекрасный Белград, белеющий среди блеклой зелени увядающих садов и парков.
На севере вам бросится в глаза могучая серая лента бурного осеннего Дуная, а за ней тучные пастбища и черные поля Воеводина и Баната.
И только когда вы окинете отсюда взглядом все четыре стороны света, вы поймете, почему Неизвестный солдат похоронен именно здесь.
Он похоронен здесь потому, что отсюда простым глазом видна вся прекрасная сербская земля, все, что он любил и за что он умер.
Так выглядит могила Неизвестного солдата, о которой я рассказываю потому, что именно она будет местом действия моего рассказа.
Правда, в тот день, о котором пойдет речь, обе сражавшиеся стороны меньше всего интересовались историческим прошлым этого холма.
Для трех немецких артиллеристов, оставленных здесь передовыми наблюдателями, могила Неизвестного солдата была только лучшим на местности наблюдательным пунктом, с которого они, однако, уже дважды безуспешно запрашивали по радио разрешения уйти, потому что русские и югославы начинали все ближе подходить к холму.
Все трое немцев были из белградского гарнизона и прекрасно знали, что это могила Неизвестного солдата и что на случай артиллерийского обстрела у могилы и толстые и прочные стены. Это было по их мнению, хорошо, а все остальное их нисколько не интересовало. Так обстояло с немцами.
Русские тоже рассматривали этот холм с домиком на вершине как прекрасный наблюдательный пункт, но наблюдательный пункт неприятельский и, следовательно, подлежащий обстрелу.
Что это за жилое строение? Чудное какое-то, сроду такого не видал,говорил командир батареи капитан Николаенко, в пятый раз внимательно рассматривая в бинокль могилу Неизвестного солдата.- А немцы сидят там, это уж точно. Ну как, подготовлены данные для ведения огня?
Так точно! - отрапортовал стоявший рядом с капитаном командир взвода молоденький лейтенант Прудников.
Почему важно хранить память о погибших? В чём значимость военных памятников? Эти и другие вопросы поднимает К. М. Симонов, размышляя о проблеме сохранения памяти о войне
Рассуждая над этой проблемой, автор рассказывает о случае, произошедшем в годы Великой Отечественной войны. Русская батарея во главе с капитаном Николаенко рассматривает и готовится обстрелять наблюдательный пункт, в котором укрываются три немца.
Важную роль в эпизоде играет лейтенант Прудников, учившийся когда-то на историческом факультете и осознающий всю важность памятников истории. Именно он узнаёт в наблюдательном пункте могилу Неизвестного солдата. Писатель акцентирует внимание на том, что, несмотря на непонимание и равнодушие капитана, Прудников пытается объяснить Николаенко, в чём состоит значимость памятника: «Одного солдата, которого не опознали, похоронили вместо всех, в их честь, и теперь это для всей страны как память». Капитан, оказавшись человеком не глупым, хотя и не очень образованным, чувствует силу слов своего подчинённого. В риторическом вопросе, заданном Николаенко, звучит морально правильный вывод: «Какой же он неизвестный, когда он сербский и с немцами в ту войну воевал?», и капитан приказывает отставить огонь.
Автор считает, что очень важно хранить память о погибших на войне, а пренебрежительно относиться к военным памятникам – недопустимо. Могила Неизвестного солдата является не просто старым захоронением, а национальным памятником, который необходимо беречь.
С позиции автора трудно не согласиться. Действительно, военные памятники являются важнейшей частью культурного наследия человечества. Именно они помогают будущим поколениям всегда помнить о подвигах и героизме их прадедов, о том, как все-таки страшна война.
О проблеме важности сохранения памяти о погибших на войне размышляли многие писатели. В своей повести «А зори здесь тихие» Б. Васильев рассказывает о пяти молодых девушках: о Жене Комельковой, Рите Осяниной, Лизе Бричкиной, Соне Гурвич и Гале Четвертак. Воюя наравне с мужчинами, они проявляют подлинную выдержку и настоящее мужество. Девушки-зенитчицы погибают героической смертью, защищая Родину и сражаясь врагами до последнего вздоха. Однако в живых остается их командир, Федот Васков. На протяжении всей оставшейся жизни Васков хранит память о героическом подвиге девушек. И на самом деле, вместе со своим приёмным сыном Федот приходит на могилы героинь-зенитчиц и отдает им дань уважения.
Однако память важно хранить о войнах не только последних веков. В «Сказания о Мамаевом побоище» С. Рязанец повествует о битве на Куликовском поле, где столкнулись войска великого князя Дмитрия Донского и хана Золотой Орды Мамая. Написанное с невероятной фактологической точностью, это произведение является настоящим литературным и историческим памятником. Лишь благодаря сказанию мы имеем возможность узнать о хитрой и придуманной тактике Дмитрия Донского, о его подвиге и о храбрости московских воинов.
Действительно, хранить память о погибших в войне, об их настоящим героизме – одна из важнейших задач современного общества. Необходимо признавать ценность национальных памятников, а стремление учить молодое поколение бережно к ним относиться должно стать одним из главных приоритетов человечества.
Воспоминания о Терегаево М. НиколаеваПредвоенная деревенька со скромным названием Терегаево насчитывала 133 жителя и была центральной усадьбой колхоза «Ленинский путь».
С приближением немцев мы приехали сюда из райцентра, а там остался отец в отряде самообороны. Если пришлось бы отходить, отец должен был придти за нами, чтобы ехать затем в сторону Новоржева, а возможно, и дальше. Но и десяти километров не удалось нам проехать: возвращались назад односельчане, выехавшие раньше, они сказали, что дорога перекрыта немецкими тачками.
Первые гитлеровцы появились в деревне па велосипедах, человек, восемь. Постояли на взгорке перед окнами наших соседей Волковых...
Спустя некоторое время в окно нашего дома с огорода тихо постучали. Отец открыл дверь и привел, видимо, хорошо знакомого ему человека. Мы с матерью вскоре отправились спать, бабушка забралась на печку, а у отца еще долго был разговор за ужином с ночным гостем. Тогда нам до этого как-то и дела не было и только после освобождения деревни нашими войсками, я спросил у отца, кто в ту ночь приходил к нам.
— Это заходил Янковский Михаил Ефимович, один из руководителей Сошихинского района, а шел он с товарищами в деревни Живоглядово и Гастены, навестить своих. Шли они от Сигорицких гор, где вели бой с немецким отрядом.
Отец до войны работал в советском аппарате. В ту ночь разговор с гостем был о многом.
— В партизаны взять тебя не можем: трое малых детей, узнают немцы — порешат всю семью. В общем, пока будешь у нас на связи, информировать обо всем.
Наш дом был крайним в деревне, как бы на отшибе. Зимой 1942—43 гг. поздними вечерами, обычно раз в неделю, к отцу на трёх-четырех подводах заезжали партизаны обогреться, узнать обстановку, выяснить, нет ли где в близлежащих деревнях немцев. Возглавлял продовольственный партизанский отряд чаще всего Петр Васильевич Алексеев из деревни Горшки. Его группа через нашу деревню долгой зимней ночью успевала съездить в деревни, расположенные по ту сторону реки Великой, за продуктами.
Наша деревня, несмотря на близость немецких гарнизонов в Воронцову, Казанах и Терехово-Самородском, была выгодно расположена— стояла на возвышенном месте, имела прикрытие со стороны окружающих ее более мелких деревень и хорошие возможности для отхода в Сигорицкие горы и в леса — Вышлевские и Ругодевские —соседнего Новоржевского района. Этим умело пользовался командир 3-й Ленинградской партизанской бригады А, В. Герман. Штаб бригады размещался обычно в нашей деревне, а полки — в окрестных деревнях.
Местные жители уже привыкли к тому, что как только.бригада уходила из наших деревень, а делалось это к вечеру, — на утро жди карателей.
Так получилось и в начале зимы 1943 года. После ухода партизан утром нагрянули немцы. Мать кормила нас завтраком, а отец унес в сооруженный под стогом сена на огороде погреб кое-какой провиант для партизан. Один из немцев заметил отца и при выходе его из погреба наставил на него автомат: «Хэнде хох!».
Мать увидела идущего мимо окошка отца с поднятыми руками, а за ним немца с приставленным к спине отца стволом автомата. Выбежала на улицу, попыталась втолковать, что это ее муж. Выбежали и мы, дети, обхватив отца руками. Но фашист упорно подталкивал его стволом автомата, произнося одно лишь словно: «Партизанен! Партизанен»!» Так все мы под дулом автомата и пришли в центр деревни, где к колхозному сараю уже было согнано немцами более пяти десятков односельчан, включая старых и малых.
Немецкий офицер подал команду карателям, и те стали из Общей группы выводить в отдельную группу мужчин, что были помоложе, а таких набралось не более полутора десятка. Остальных подогнали к двери сарая, пытаясь туда загнать.
В это время подошел второй отряд немцев из Воронцовского гарнизона. Между командирами отрядов сразу же произошел спор. Один настаивал на том, чтобы старых и малых с женщинами закрыть в сарае и, возможно, уничтожить в огне. У сарая уже стояли трое немцев с канистрой. Офицер же из Воронцовского гарнизона в споре часто повторял: «Нихт, киндер». В конце концов; переводчик из последнего отряда разъяснил, что взрослые мужчины пойдут в лагерь Терехово на строительные работы, а остальным можно будет разойтись по домам.
Все мы понимали, что, возможно, были на волоске от смерти. Спустя четверо суток ночью пришел домой отец: ему удалось сбежать из лагеря. Чтобы не попасть вновь к немцам в лапы, на том и на другом краю деревни установили постоянное дежурство. При приближении карателей к деревне все население уходило в леса и болота.
4 января 1944 года въехавшие в нашу деревню конные партизанские разведчики неожиданно на другом её краю встретились с карателями. Завязалась перестрелка. Партизаны сдерживали врага огнем, пока не ушли из деревни жители, а потом отошли и сами, В отместку немцы, сожгли четыре дома с надворной постройкой в Терегаеве и три в соседней деревне Парохнове.
А самая большая трагедия случилась несколько позже. Десятого января огненный смерч прошелся по каждой усадьбе. Было так. Отец дежурил на нашей окраине. Оставив за себя мать, отправился на другой кран деревни. Успел разглядеть ещё издали отряд карателей и быстро задворками бросился назад, махая руками, призывая оставшихся в деревне жителей уходить. Увидели в окошко мы бегущего отца. Он подхватил двух младших моих братьев, а мать — меня, и все побежали вместе с другими к Парохновской роще, до которой был всего километр. Густой ельник мог прикрыть бегущих, а набралось нас около трех десятков человек, старых и малых. Когда перешли на другой берег речки Вревки и стали подниматься по крутому склону к роще, услышали винтовочные и автоматные очереди. Было страшно, но все мы не изменили направления, только лес мог сохранить наши жизни.
Во второй половине дня добрались до деревни Панюшино, поднялись на самую вершину холма. Отсюда хорошо просматривалась наша деревня. И вскоре мы увидели, что сначала задымил, а потом сразу занялся огнем наш дом. За ним загорелась усадьба Волковых, наших соседей, Ильиных, огонь перекидывался и на другие дома! А потом заполыхала вся деревня...
На другой день около пополудни рискнули мужики пойти в сожженную деревню. Пошел и наш отец. Дома оставалась его старушка-мать Мавра Петрова. Она собиралась отсидеться в тайнике. В этом тайнике и нашел отец свою мать, позабывшую за собой закрыть вход и обгоревшую...
Каратели жестоко расправились с престарелыми людьми, не успевшими уйти. Петр Дмитриевич Сизов, 72-х лет, на краю деревни был застрелен из пистолета, Анастасия Ильина, пытавшаяся бежать, была убита выстрелами из пулемета. Прасковья Васильева, Домна Алексеева и Наталья Михайлова были отведены немцами па край деревни и расстреляны. Повезло Наталье Михайловой: она была только ранена и позднее рассказала о зверской расправе.
После освобождения района вновь возродилась на пепелищах наша деревня. Жизнь продолжается.
Все трое немцев были из белградского гарнизона и прекрасно знали, что это могила Неизвестного солдата и что на случай артиллерийского обстрела у могилы и толстые и прочные стены. Это было по их мнению, хорошо, а все остальное их нисколько не интересовало. Так обстояло с немцами. Русские тоже рассматривали этот холм с домиком на вершине как прекрасный наблюдательный пункт, но наблюдательный пункт неприятельский и, следовательно, подлежащий обстрелу. Чудное какое-то, сроду такого не видал,- говорил командир батареи капитан Николаенко, в пятый раз внимательно рассматривая в бинокль могилу Неизвестного солдата. Ну как, подготовлены данные для ведения огня? Пристрелялись быстро, тремя снарядами. Два взрыли обрыв под самым парапетом, подняв целый фонтан земли. Третий ударил в парапет. В бинокль было видно, как полетели осколки камней. Но лейтенант Прудников, до этого долго и напряженно, словно что-то вспоминая, всматривавшийся в бинокль, вдруг полез в полевую сумку, вытащил из нее немецкий трофейный план Белграда и, положив его поверх своей двухверстки, стал торопливо водить по нему пальцем. Он несколько раз быстро посмотрел на план, на холм и снова на план и вдруг, решительно уткнув палец в какую-то наконец найденную им точку, поднял глаза на капитана:. Я все смотрел и сомневался. Я где-то на фотографии в книге видел. Вот она и на плане - могила Неизвестного солдата. Для Прудникова, когда-то до войны учившегося на историческом факультете МГУ, это открытие представлялось чрезвычайно важным. Но капитан Николаенко неожиданно для Прудникова не проявил никакой отзывчивости. Он ответил спокойно и даже несколько подозрительно:. Это ведь не просто могила. Это, как бы сказать, национальный памятник. Одного солдата, которого не опознали, похоронили вместо всех, в их честь, и теперь это для всей страны как память. Был он большой души человек, несмотря на грубость, любимец всей батареи и хороший артиллерист. Но, начав войну простым бойцом-наводчиком и дослужившись кровью и доблестью до капитана, в трудах и боях так и не успел он узнать многих вещей, которые, может, и следовало бы знать офицеру. Он имел слабое понятие об истории, если дело не шло о его прямых счетах с немцами, и о географии, если вопрос не касался населенного пункта, который надо взять. А что до могилы Неизвестного солдата, то он и вовсе слышал о ней в первый раз. Однако, хотя сейчас он не все понял в словах Прудникова, он своей солдатской душой почувствовал, что, должно быть, Прудников волнуется не зря и что речь идет о чем-то в самом деле стоящем. Николаенко с удовольствием почувствовал, что теперь действительно все ясно и можно принять по этому вопросу правильное решение. Какой же он неизвестный, когда он сербский и с немцами в ту войну воевал? В представленном для анализа тексте К. Симонов поднимает проблему исторической памяти. Человеческая цивилизация за время своего существования накопила немало опыта и знаний, а наша главная задача не растратить их, ведь история так многому может нас научить. Чтобы привлечь внимание читателя по этой проблеме, Константин Михайлович Симонов рассказывает нам о том, как люди относятся к историческому памятнику на войне. С одной стороны, немцы использовали могилу Неизвестного солдата как прочное прикрытие: Писатель указывает на то, что они не разрушили памятник, тем самым проявив уважение к памяти павших. Автор считает, что необходимо уважительно относиться к прошлому, к предкам и сохранять память о них. Я разделяю точку зрения Симонова по данной проблеме, так как убеждена, что без прошлого не бывает и будущего. Свое мнение могу подкрепить примерами из художественной литературы и жизни. Вы отправили работу на проверку эксперту. Укажите номер телефона на него придет СМС. Нет условий для постановки запятой - обстоятельство причины - не затопит ПОЧЕМУ? В СВЯЗИ с ЧЕМ? Можно отметить речевую ошибку Русский язык Русский язык. Он несколько раз быстро посмотрел на план, на холм и снова на план и вдруг, решительно уткнув палец в какую-то наконец найденную им точку, поднял глаза на капитана: Он ответил спокойно и даже несколько подозрительно: Симонов Константин Михайлович - советский прозаик, поэт, киносценарист. Войти через ВКонтакте Войти через Одноклассники. Ответьте на пару вопросов. Регистрируясь, даю согласие на передачу и обработку персональных данных. Скачать приложение из Google Play Скачать приложение из AppStore.
Все трое немцев были из белградского гарнизона и прекрасно знали, что это могила Неизвестного солдата и что на случай артиллерийского обстрела у могилы и толстые и прочные стены. Это было по их мнению, хорошо, а все остальное их нисколько не интересовало. Так обстояло с немцами.
Сочинение
С каждым годом, с каждым столетием грани исторического восприятия людей стираются, различные события начинают терять свою красочность, важнейшие когда-то периоды перестают быть важными. В данном тексте К.М. Симонов поднимает актуальную проблему исторической памяти.
Писатель окунает нас в страшную историческую эпоху, годы смертей и разрушений – эпоху войны. Он знакомит нас со сценой обстрела, в которой оборонительным пунктом немцы выбрали могилу Неизвестного солдата. Автор акцентирует наше внимание на том, что они «прекрасно знали», что у этого памятника прочные стены, способные выдержать артиллерийский обстрел, и подводит нас к мысли о том, что наши бойцы никогда не смогли бы нанести удар по историческому символу. Знал ли советский солдат о том, что немцы скрываются за историческим памятником, или только подозревал о сакральном значении этого сооружения – он в любом случае не смог бы себе позволить разрушить «символ всех погибших за родину» - кто бы за ним не скрывался, ведь каждый советский гражданин, даже не осознавая историческую важность некоторых объектов, на интуитивном уровне понимал их нравственное предназначение и духовную ценность.
По мнению автора, исторические символы,как символы памяти об ушедшей эпохе, имеют абсолютную важность, потому что именно детали военных лет, хранящие в себе подвиг каждого героя, должны оставаться в сохранности и передаваться последующим поколениям. Потому как каждый, абсолютно каждый из подвигов, малых или больших, должен быть известен всем и на сотни лет вперед – только так будущее поколение будет иметь возможность отблагодарить своих предков за чистое, бескрайнее небо над головой, и любой «неизвестный» герой может остаться известным только посредством исторических памятников.
Я разделяю мнение К.М. Симонова и считаю, что сохранение памяти об ушедших эпохах, о людях, отдавших за нас свои жизни, о периодах войны и спокойных периодов, ознаменованных чем-то менее трагичным – это нравственный долг каждого из нас. Ведь если мы не храним память об истории нашей страны – значит, в нас нет патриотизма и любви к своему отечеству.
С каждым годом все реже послевоенные поколения чтят память о погибших и выражают свою благодарность тем, кто отдал свою жизнь за светлое будущее нашего отечества. Постепенно забываются и разрушаются, казалось бы, когда-то священные для многих детали истории. Нередкими становятся и факты осквернения символов той страшной эпохи, что само по себе пугает и разочаровывает. В своем произведении «Черные доски» В.А. Солоухин акцентирует внимание читателей на фактах разграбления церквей, использования священных икон не по назначению, сдаче редких книг в макулатуру. Все эти своеобразные памятники ушедших эпох способны донести до всех поколений атмосферу другого времени, рассказать о прошлом и привить уважение к истории своей страны. Однако в родной деревне лирического героя церкви отдаются под мастерские и тракторные станции, из монастырей делают дома отдыха, постепенно из жизни людей исчезают самые важные памятники истории, происходит культурное и духовное обнищание всех жителей. Автор, безусловно, осуждает это и призывает все поколения помнить о том, что память об ушедших эпохах нужна не мертвым, а живым – вот самое главное, о чем должен помнить каждый из нас.
О том, как важно чтить память о тех, кто отдал свою жизнь за нашу свободу и наше светлое будущее, пишет А.Т. Твардовский в стихотворении «Я убит подо Ржевом». Это лирическое произведение представляет собой своеобразное завещание убитого в бою солдата всем тем, кто выжил и кому только предстоит строить Россию будущего. Главным напутствием неизвестного солдата служит призыв никогда не забывать о своем прошлом и всегда хранить в своем сердце память о таких, как он, простых гражданах, отдавших жизнь за свою страну. Автор обращает наше внимание на то, что самым страшным для всех тех, кто защищал нас от немцев, служила не собственная смерть, а победа врага, и единственное, чем мы может отблагодарить наших героев, чем мы может сохранить их подвиг в истории – это сохранение исторических памятников и передача их своим детям.
Мы – дети героев, и в наших руках находится важнейшая задача – протянуть память о них через века. Это наше историческое, нравственное и духовное предназначение.
