В Международном обществе «Мемориал» прошел семинар исследовательского и просветительского проекта «Москва. Места памяти», в рамках которого кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник ИИЕТ РАН имени Вавилова, редактор-составитель интернет-сайта «Социальная история отечественной науки» Константин Томилин рассказал о репрессиях против ученых в СССР. «Лента.ру» публикует выдержки из его выступления.
Формы репрессий
Современным историкам известно об арестах около 100 членов и членов-корреспондентов Академии наук в советское время. Из них 44 погибли: 23 расстреляны, 13 умерли в заключении, 8 - в ссылке. Некоторые пропали без вести в лагерях.
Ученых депортировали из страны. Здесь характерна история с так называемым «философским пароходом» - насильственной высылкой более 160 представителей интеллигенции в 1922 году. Некоторых ученых, наоборот, насильственно удерживали - например Петра Капицу в 1934 году. Их загоняли в «шарашки», лишали научных званий и возможности вести научную работу, исключали из Академии наук.
После увольнения по идеологическим причинам ученые не могли найти работу. В 1930 году последовала массовая ликвидация научных обществ. Проводились грязные пиар-кампании в газетах против людей науки, чинились препятствия к самоорганизации и международной коммуникации ученого сообщества.
Подверглись разгрому и отдельные науки (краеведение, генетика), против которых были проведены идеологические кампании, практиковались репрессии против отдельных научных работ.
Важно помнить, что СССР был идеологическим государством, целью которого являлось построение коммунизма. Во всех науках государство насаждало классовый подход, над обществом устанавливало тотальный контроль, а к людям относилось как к расходному материалу.
Власть об ученых
Большевики после прихода к власти рассматривали ученых как представителей старого буржуазного мира. В историю вошла фраза Ленина, которую он написал 3 сентября 1921 года в ответ на обращение Русского физико-химического общества в защиту профессора Тихвинского: «Т. Горбунов! Направьте запрос в ВЧК. Тихвинский не "случайно" арестован: химия и контрреволюция не исключают друг друга».
Заведующий отделом научных учреждений Совнаркома Воронов на встрече с секретарем Академии наук Ольденбургом в 1928 году угрожал: «Правительство десять лет ждало и дало много авансов, но на одиннадцатом году оно поступит с Академией наук по-своему. Академия наук не сумела понять и занять то положение, которое она должна занять в советском государстве».
А вот пример пиар-кампаний в прессе по поводу выборов в Академию наук: «На двенадцатом году пролетарской диктатуры пора уничтожить старый гнилой пережиток тайных баллотировок. В Советской Республике каждый честный гражданин должен голосовать открыто». Это цитата из постановления производственной конференции Балтийского завода, опубликованного в «Ленинградской правде» (1929 год). «Мы требуем, чтобы вся деятельность Академии наук проходила под контролем всей пролетарской общественности», - это уже из заявления рабочих завода «Красный треугольник».
У заведующего научным отделом Московского горкома партии Кольмана в 1931 году вышло две статьи: «Вредительство в науке» и «Вредительская математизация науки», в которой он ставил знак равенства между математизацией и вредительством: «Не менее характерной чертой, чем грубая подделка под "советский стиль", является исключительное обилие математических вычислений и формул, которыми так и пестрят вредительские работы».
Ученые о власти
А что же говорили сами ученые? Здесь мы видим диаметрально противоположное мнение о развитии науки. Математик Дмитрий Егоров писал: «Навязывание стандартного мировоззрения ученым является подлинным вредительством». Вернадский в письме своему сыну описывает обсуждение устава Академии наук: он в своем выступлении «указал на необходимость свободной научной работы и бережного отношения к дарованиям, охраны талантливых людей как величайшего блага страны - это была бомба». Письмо Вернадский писал за границей, поэтому о том, что происходило, рассуждал свободно.
Вавилов в своем дневнике отмечал: «Надо приучить выделять больших по-настоящему талантливых людей. Знаю, что их очень мало, но без них ничего не сделаешь». То есть мы видим два совершенно разных взгляда на развитие науки. Власти хотят, чтобы ученые были как солдаты, а сами ученые говорят, что для научной работы необходима свобода творчества, талантливые люди и понимание уникальности личности со стороны власти.
Основные вехи репрессий
В 1918-1919 годах происходили аресты ученых как представителей определенного социального слоя, их брали в заложники в период Гражданской войны. В 1921 году рассматривалось дело Петроградской боевой организации, в результате чего погибли несколько ученых. В 1928-1930 годах прошли процессы над инженерами-вредителями, «Шахтинский процесс», «дело Промпартии», «дело Трудовой крестьянской партии», «дело Академии наук».
В 1929 году возникает первая авиационная «шарашка». В этом же году под большим нажимом партии в Академию наук происходит зачисление коммунистов. Но ситуация постоянно менялась, и через год те коммунисты, которых с боем проталкивали в академию, сами попали в опалу, их арестовали и расстреляли (Бухарин, Рязанов).
По «делу Академии наук» были арестованы четыре академика и девять членов-корреспондентов. Все историческое направление науки было разгромлено, все арестованные были сосланы. Пожилые ученые умирали в ссылке. Одновременно закрывались общесоюзные общества, разгромили краеведение, чудом выжило Московское математическое общество.
В 1934 году спонтанно возникает решение о переводе Академии наук из Ленинграда в Москву. Это стало неожиданностью даже для местной парторганизации. В документе были прописаны и сроки - три месяца, что было абсолютно невозможно. Это негативно отразилось на работе ученых, многие не хотели переезжать в Москву. Здесь удалось найти компромисс с властью: увеличено количество институтов, выделено дополнительное финансирование и восстановлены научные степени.
После убийства Кирова в 1935 году арестовывали и высылали интеллигенцию, в том числе и ученых. Еще через год в стране начались массовые репрессии против всех слоев общества.
При непосредственном участии Лаврентия Берии в конце 1938 года создается авиационная «шарашка» ЦКБ-29, в которую собрали авиаконструкторов, к этому времени еще не погибших. В 1941 году с началом войны происходят аресты ученых немецкого происхождения или немецкоязычных, особенно в Ленинграде. Некоторые из них погибли, например доктор физико-математических наук, профессор ЛГУ Владимир Игнатовский.
1946-1953 годы ознаменовали идеологические кампании против низкопоклонства, «суды чести» против космополитизма, повторные репрессии и организация «шарашки» для немецких ученых. В 1948 году на сессии ВАСХНИЛ происходит разгром генетики, возникает опасность для других научных направлений. Это произошло, когда Лысенко отправил свой доклад Сталину, и тот поддержал его. Происходящее было представлено как победа мичуринской натуралистической биологии над лженаукой генетикой.
Тогда же возникла идея проведения конференций по другим направлениям науки - для разгрома лженаучных, как они считали, течений. В 1949 году началась подготовка такой конференции по физике, и Вавилову удалось ввести в ее повестку пункт об участии в подготовке ученых из Академии наук.
Это коренным образом изменило ситуацию. Сохранились стенограммы тех заседаний, из которых видно, как ученые отстаивали свое мнение, пришло более ста человек. Один Виталий Гинзбург посетил десять заседаний, и в конце концов конференцию было решено отложить как неподготовленную.
После смерти Сталина научная деятельность восстанавливалась, началась борьба за генетику. Но только после отстранения Хрущева в октябре 1964 года генетика получила возможность свободного развития. Восстановление гуманитарного направления (истории, философии) в стране началось с приходом нового поколения ученых (правда, прежде всего в рамках марксистской парадигмы).
Власть старалась контролировать эти процессы, началась борьба с инакомыслящими. Возникла волна эмиграции, прежде всего еврейской. Только с декабря 1986 года после освобождения политзаключенных, начала перестройки и гласности начинают восстанавливаться нормальные условия для развития науки. Однако из-за радикальных реформ в экономике, резкого перехода от плановой к рыночной экономике произошло разрушение науки - экономическая и внутренняя (переход в другие области) эмиграция ученых.
Где и сколько
Наибольший ущерб был нанесен гуманитарным направлениям науки. Большевики считали, что обладают истиной в последней инстанции и философы других направлений им были не нужны. Позже оказалось, что и марксистские философы им тоже не нужны, остались востребованы только те «философы», которые согласно моменту могли быстро подыскать удобную фразу из Маркса, Энгельса или Ленина. Огромный ущерб был нанесен историческому направлению, так как здесь основателем государства назывался Ленин, а то, что было до этого, считалось предысторией.
Научно-технические области понесли меньшие потери, но и там тоже погибали выдающиеся ученые. Например, физик-теоретик Матвей Бронштейн год отсидел в тюрьме. Физик Владимир Фок тоже был арестован, привезен в Москву и только благодаря ходатайству Капицы выпущен на свободу.
Если взять самых выдающихся физиков-экспериментаторов, то мы увидим, что Лев Шубников был расстрелян, Петр Капица - задержан в 1934-м году, а затем за отказ от участия в атомном проекте находился в опале до смерти Сталина.
Что касается биологии, то здесь в центре находится гибель Вавилова. Помимо него, погиб Георгий Карпеченко, арестовали целый ряд биологов, разгромили генетику. Некоторые ученые были отстранены от работы по решению ЦК в 1948 году, им запретили преподавать. По спискам их было более ста человек, некоторых исключили из партии, как, например, Иосифа Раппопорта.
Не лучше обстояло дело и в химии. Химик Владимир Ипатьев не вернулся в СССР из-за ситуации в стране. В 1928 году погиб в тюрьме при невыясненных обстоятельствах Евгений Шпитальский.
Репрессии не обошли стороной технические направления. Был расстрелян Георгий Лангемак, изобретатель «Катюши», арестованы Сергей Королёв и Виктор Глушков из Реактивного института. Королёв попал в расстрельный список, уже подписанный Сталиным, Молотовым и Кагановичем, но по неизвестным причинам его не расстреляли.
Математики пострадали в меньшей степени. Дмитрий Селиванов был арестован, а затем выслан из страны. Николай Лузин репрессирован не был, но имела место политическая травля академика и разбор его персонального дела комиссией Президиума АН СССР летом 1936 года.
Сильно пострадала астрономия. В 1936 году возникло «Пулковское дело», по оценкам ученых было репрессировано до 30 процентов советских астрономов. В их число вошли директор Пулковской обсерватории Борис Герасимович и директор Астрономического института Борис Нумеров (расстрелян в 1941 году в Орловской тюрьме).
Данные о репрессиях против ученых - членов Академии наук были впервые аккумулированы Феликсом Перченком. Он же стоял у истоков исследований репрессий против востоковедов (их было репрессировано около 900 человек) и геологов (969 человек).
ПРИЗНАНИЕ ВИНЫ
Естественно возникает не только вопрос, почему осужденные признавали свою вину, но и другой вопрос, главный: почему обвинение добивалось этого?
На открытых процессах, как указал со скамьи подсудимых Радек, никаких доказательств не было. Судебный процесс, на котором нет доказательств против осужденных и к тому же сами осужденные отвергают обвинения, выглядел бы весьма неубедительным по любым критериям. Если подсудимый невиновен и подлинные доказательства отсутствуют, то его надо заставить сознаться. В данных обстоятельствах это логично; трудно представить человека виновным, если он сам этого не признает.
Подобный процесс легче инсценировать, когда есть уверенность, что никто из особо «трудных» подсудимых не нарушит сценария и не станет нести отсебятины. Применение этого метода вообще и особенно на публичном процессе Зиновьева и других вполне можно понять. Сталин хотел не просто ликвидировать своих старых противников, но уничтожить их морально и политически. Объявить о тайной экзекуции Зиновьева было бы гораздо труднее. Так же трудно было бы публично осудить его без доказательств, по обвинениям, которые осужденный мог бы яростно и эффективно опровергнуть.
Признание вины, пусть и весьма неубедительное, может произвести впечатление даже на скептиков. Закрадываются сомнения по принципу «нет дыма без огня» и т. д. Обвиняемый, который смиренно кается и признает правоту своих противников, уже в некоторой степени политически дискредитирован - пусть даже его признание не вызывает доверия. Дискредитировать его, дав возможность публично обороняться, гораздо труднее. Даже если признание не вызывает доверия, оно выливается в яркую демонстрацию власти государства над своими противниками.
Все тоталитарные идеологии склоняются к тому, что подсудимый должен сознаться, хотя бы под нажимом: это повышает дисциплину и дает остальным членам партии назидательный пример. (Были случаи, когда осужденным, которые не давали в суде должных показаний, признания приписывались посмертно - так сказать, для порядка. Это произошло, например, с болгарином Костовым в 1949 году).
Таковы рациональные объяснения. Но ведь принцип признания обвиняемого применялся во всех случаях, одаже по отношению к обычным жертвам, с которыми расправились тайно. Главные усилия громадной полицейской организации были направлены по всей стране на получение этих признаний. Мы читаем, например, о применении системы «конвейера» с участием сменных бригад следователей в случаях, не имевших существенного значения. О них даже не сообщалось. Все это выглядит не просто как дикая жестокость, но как безумие, как исступленное желание соблюсти никому не нужную формальность. Обвиняемых можно было бы спокойно расстрелять или осудить и без всего этого вздора.
Но странно-искаженный легализм оставался в силе до конца. Тысячи, миллионы людей можно было сослать просто по подозрению. И вместе с тем сто тысяч работников тайной полиции и других официальных лиц тратили месяцы на допросы и охрану заключенных, которые в это время даже не работали на государство.
В тюрьмах говорили, что это объясняется в первую очередь лицемерным желанием «сохранить фасад». Говорили также, что, не будь этих так называемых признаний, гораздо труднее было бы изыскивать новые обвинения.
Ясно и то, что данная система, требующая показаний только одного типа, легче поддавалась унификации. Стереотипный допрос можно было без труда распространить вниз по инстанциям. Использовать более тщательные методы фабрикации материалов было бы сложнее. Когда показания касались конкретных вещественных доказательств, следователи часто попадали впросак. Члены украинской группы социалистов-революционеров сознались - по требованию неопытного следователя, - что у них был тайный склад оружия. Первый «заговорщик» признался, что передал склад другому человеку. Второй, под пытками, сказал, что передал его кому-то третьему. Образовалась цепь из одиннадцати человек, пока, наконец, после обсуждения в камере было решено, что последний из обвиняемых должен сослаться на какого-то человека, который уже умер. Обвиняемый мог вспомнить только своего бывшего учителя географии, совершенно аполитичного человека, который незадолго до этого умер; он опасался, что следователь не поверит этой версии. Товарищи пытались убедить его, говоря, что единственное желание следователя - это разделаться со складом оружия. Признание состоялось, и следователь был так доволен, что распорядился как следует накормить заключенного и дать ему табаку.
Поскольку на публичных процессах был установлен принцип признания обвиняемого, отход от этого принципа в более мелких делах мог рассматриваться в практике НКВД как косвенное неодобрение процесса. Принцип провозглашал, что признание - «королева доказательств». Те, кому удавалось его достичь, считались оперативными, хорошими работниками. А срок жизни неудачливых сотрудников НКВД был невысоким…
Во всем этом проглядывает решимость вообще уничтожить понятие правды, навязать всем принятие официальной лжи. Даже если совершенно отвлечься от рациональных мотивов «выколачивания» признаний, можно почувствовать чуть ли не мистическое тяготение именно к этому методу. Дзержинский еще в 1918 году заметил, говоря о врагах советского правительства: «Если преступнику предъявить доказательства, он сознается почти всегда. А какой аргумент может иметь больший вес, чем признание самого преступника?».
Вышинский был ведущим теоретиком этой системы. На одном этом признании, по мнению Вышинского, мог основываться судебный приговор. Он рекомендовал прокурорам и следователям добиваться того, чтобы осужденный писал показания своим почерком, так как этим создается видимость «добровольности». Вышинский утверждал: «лучше иметь полупризнание, записанное собственноручно обвиняемым, чем полное признание, записанное следователем», создавая «видимость добровольной дачи этих показаний (* Один бывший заключенный рассказывает: несколько дней его запугивали и избивали, принуждая подписать показания, которых он не читал. Следователь проявлял особую ярость по поводу «упрямства» своего подследственного, В конце концов человек потерял способность говорить и двигать руками, после чего следователь вложил перо в его пальцы и таким образом учинил подпись.)». Стало быть, члены свиты Сталина сознавали в какой-то степени, что признаниям обвиняемых поверить трудно. Получить их было всегда желательно, ибо можно не сомневаться в том, что в основном идея принадлежала самому Сталину. Вышинский не стал бы соваться со своими взглядами в дело, которое непосредственно касалось Сталина. Не такой он был человек.
В результате такой идейной установки тысячи и тысячи людей обрекались на духовные и физические муки, длившиеся недели и месяцы.
Из книги Катынь. Ложь, ставшая историей автора Прудникова Елена АнатольевнаГлава 18 Без вины покаяние Джекоб едва сдержался, чтобы из свойственного всем журналистам ехидства не спросить: а должен ли русский народ покаяться за то, что он победил немцев во Второй мировой войне? Алексей Щербаков.
Из книги Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн автора Охлябинин Сергей ДмитриевичБез вины виноватый или… А как же сложилась судьба Апраксина?Следователи и судьи так и не решились ни отказаться от обвинения, ни признать фельдмаршала невиновным. Ведь в таком случае нельзя было бы оправдать отнятие у него начальства над армией. Ну а как поступить с
Из книги Загадка Фестского диска и змеепоклонники автора Кучиньский МачейГРЕХ И ЧУВСТВО ВИНЫ? Лоретта Сежурне так рассматривала эту проблему: «Духовное содержание мифа Кецалькоатля прямо-таки утверждает: его удрученность грехом, его страстное желание очиститься, как и костер, который превращает его в свет, все это составляет суть религиозной
Из книги Загадки поля Куликова автора Звягин Юрий ЮрьевичБез вины виноватый У Олега Рязанского вообще особого выбора не было. Его княжество оказалось зажато между Москвой и Ордой. Причем Ордой именно Мамаевой, причерноморской. С точки зрения серьезности угрозы Орда была существеннее. От москвичей Рязань поражения терпела, но и
Из книги Неизвестные лики войны автора Казаринов Олег ИгоревичГлава 7 Без вины виноватые У лошадей нет чувства патриотизма. Их нельзя заставить голодать. Пьер Антуан Брюно Дарю, главный комиссар Великой армии Как бы противоестественно ни выглядела женщина на войне и насколько бы абсурдно ни смотрелось оружие в женских руках, это
Из книги Европа, тюрки, Великая Степь автора Аджи МурадБез вины пострадавший Диоклетиан Святой Георгий к тому времени был очень близок мне, я мог часами рассказывать о нем, о его времени. Не последнюю роль в этом сыграла книга профессора А. И. Кирпичникова, написанная в прошлом веке. Называется она «Святой Георгий и Егорий
Из книги Последний император автора Пу ИГлава восьмая. От опасений и страха - к признанию вины Прибытие в Фушунь По пути в Фушунь строились самые радужные планы на будущее. Атмосфера в поезде изменилась, все оживленно беседовали и потягивали сигареты, которые везли с собой из Шэньяна. Одни говорили, что в свое
Из книги Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения) автора Борисов АлексейПостановление об искуплении своей вины евреями - германскими гражданами Берлин, 12 ноября 1938 г.Враждебное отношение еврейства к германскому народу и империи, которое не останавливается перед убийствами, требует решительного отпора и искупления.Поэтому постановляю на
Из книги Главные преступления советской эпохи. От перевала Дятлова до палача из Мосгаза автора Демченко Владимир ЕвгеньевичЧасть 8 Витебский душитель: без вины осужденные Маньяк Геннадий Михасевич 14 лет убивал женщин и вел милицию по ложному следу Даже один невинно осужденный- страшная трагедия. А на счету «витебского душителя» Геннадия Михасевича таких людей было 14. Судил, конечно, не он.
Из книги Соборное Уложение 1649 года автора Автор неизвестенГЛАВА XXII а в ней 26 статей Указ за какие вины кому чинити смертная казнь, и за какие вины смертию не казнити, а чинити наказание 1. Будет которой сын или дочь учинит отцу своему или матери смертное убийство, и их за отеческое или за матерне убийство казнити смертию же безо
Из книги Самый громкий процесс нашей эры. Приговор, который изменил мир автора Лукацкий СергейПеренос вины
Из книги Фантасмагория смерти автора Ляхова Кристина АлександровнаБез вины виноватая? Каплан Фанни Ефимовна (Ройдман Фейга Хаимовна) В Москве 30 августа 1918 года на заводе Михельсона было совершено покушение на председателя Совнаркома Владимира Ильича Ленина. Ленин получил два пулевых ранения, кроме него, была ранена кастелянша
Из книги Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада автора Сарбучев Михаил МихайловичБез вины виноватые Мне от бабушки-татарки Были редкостью подарки; И зачем я крещена, Горько гневалась она. А. Ахматова (1936) В нашем «татарском» исследовании до сих пор слово «татары» использовалось в кавычках, поскольку обозначало не народ, не этническую или религиозную
автора Ассман Алейда Из книги Длинная тень прошлого. Мемориальная культура и историческая политика автора Ассман Алейда Из книги Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674) автора Сапожникова И Ю68. О СЕМ, ЯКО НЕ БЛАГОСЛОВИ Самодержцу Российскому Роману Владимирский Епископ Греческа закона воеватися со Христианами, кроме благословныя вины. ЛЕТА ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА 1205, Великий Князь Роман, пристяжавши себе Самодержавствие Российское, посла с дарами к Епископу
Общественный интерес к сталинским репрессиям продолжает существовать, и это не случайно.
Многие чувствуют, что сегодняшние политические проблемы чем-то похожи.
И кое-кто думает, что рецепты Сталина могли бы подойти.
Это, конечно, ошибка.
Но обосновать, почему это ошибка, научными, а не публицистическими средствами, все еще трудно.
Историки разобрались с самими репрессиями, с тем, как они были организованы и каков был их масштаб.
Историк Олег Хлевнюк, например, пишет, что "…теперь профессиональная историография достигла высокого уровня согласия, основанного на глубоком исследовании архивов".
https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2017/06/29/701835-fenomen-terrora
Однако из другой его статьи следует, что причины "большого террора" до сих пор не вполне понятны.
https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2017/07/06/712528-bolshogo-terrora
У меня ответ есть, строгий и научный.
Но сначала о том, как выглядит "согласие профессиональной историографии" по мнению Олега Хлевнюка.
Сразу отбрасываем мифы.
1) Сталин не был "не при чем", он, конечно, все знал.
Сталин не только знал, он руководил "большим террором" в режиме реального времени, вплоть до мелочей.
2) "Большой террор" не был инициативой региональных властей, местных партсекретарей.
Сам Сталин никогда не пытался свалить вину за репрессии 1937-1938 на региональное партийное руководство.
Вместо этого он предложил миф о "врагах, пробравшихся в ряды НКВД" и "клеветников" из рядовых граждан, писавших заявления на честных людей.
3) "Большой террор" 1937-1938 годов вовсе не был результатом доносов.
Доносы граждан друг на друга существенного влияния на ход и масштаб репрессий не оказали.
Теперь о том, что известно о "большом терроре 1937-1938" и его механизме.
Террор, репрессии при Сталине были явлением постоянным.
Но волна террора 1937-1938 гг была исключительно большой.
В 1937-1938 гг. были арестованы по крайней мере 1,6 млн человек, из них более 680 000 расстреляны.
Хлевнюк приводит простой количественны расчет:
"С учетом того, что наиболее интенсивно репрессии применялись чуть больше года (август 1937 - ноябрь 1938 г.), получается, что каждый месяц арестовывались около 100 000 человек, из них расстреливались - более 40 000".
Масштаб насилия был чудовищным!
Мнение о том, что террор 1937-1938 гг заключался в уничтожении элиты: партработников, инженеров, военных, писателей и т.д. не вполне корректен.
Например, Хлевнюк пишет, что руководящих работников разных уровней было несколько десятков тысяч. Из 1,6 млн. пострадавших.
Вот тут внимание!
1) Жертвами террора были простые советские люди, не занимавшие должностей и не состоявшие в партии.
2) Решения о проведении массовых операций принимались руководством, точнее Сталиным.
"Большой террор" представлял собой хорошо организованный, плановый процессии и шел по разнарядкам из центра.
3) Целью было "ликвидировать физически или изолировать в лагерях те группы населения, которые сталинский режим считал потенциально опасными - бывших «кулаков», бывших офицеров царской и белой армий, священнослужителей, бывших членов враждебных большевикам партий - эсеров, меньшевиков и других "подозрительных", а также "национальных контрреволюционных контингентов" - поляков, немцев, румын, латышей, эстонцев, финнов, греков, афганцев, иранцев, китайцев, корейцев.
4) Все "враждебные категории" были учтены в органах, по имевшимся спискам и проходили первые репрессии.
В дальнейшем запускалась цепь: арест-допросы - показания - новые враждебные элементы.
Именно поэтому лимиты на аресты увеличивались.
5) Cталин руководил репрессиями лично.
Вот какие его распоряжения цитирует историк:
"Красноярск. Крайком. Поджог мелькомбината должно быть организован врагами. Примите все меры к раскрытию поджигателей. Виновных судить ускоренно. Приговор - расстрел"; "Избить Уншлихта за то, что он не выдал агентов Польши по областям"; "Т. Ежову. Дмитриев действует, кажется, вяловато. Надо немедля арестовать всех (и малых и больших) участников «повстанческих групп» на Урале"; "Т. Ежову. Очень важно. Нужно пройтись по Удмуртской, Марийской, Чувашской, Мордовской республикам, пройтись метлой"; "Т. Ежову. Очень хорошо! Копайте и вычищайте и впредь эту польско-шпионскую грязь"; "Т. Ежову. Линия эсеров (левых и правых вместе) не размотана <...> Нужно иметь в виду, что эсеров в нашей армии и вне армии сохранилось у нас немало. Есть у НКВД учет эсеров («бывших») в армии? Я бы хотел его получить и поскорее <...> Что сделано по выявлению и аресту всех иранцев в Баку и Азербайджане?".
Думаю, сомнений после прочтения подобных распоряжений оставаться не может.
Теперь вернемся к вопросу - зачем?
Хлевнюк указывает несколько возможных объяснений и пишет о том, что споры продолжаются.
1) В конце 1937 года прошли первые выборы в Советы на основе тайного голосования, и Сталин страховался от неожиданностей понятным ему способом.
Это наиболее слабое объяснение.
2) Репрессии были средством социальной инженерии
Общество подлежало унификации.
Возникает справедливый вопрос - почему именно в 1937-1938 унификацию потребовалось резко ускорить?
3) "Большой террор" указывал на причину трудностей и тяжелой жизни народа, одновременно позволяя выпустить пар.
4) Необходимо было обеспечить рабочей силой растущую экономику ГУЛАГа.
Это слабая версия - слишком много расстрелов трудоспособных людей, при этом ГУЛАГ не смог освоить новые людские поступления.
5) Наконец, версия которая широко популярна сегодня: обозначилась угроза войны, и Сталин зачищал тылы, уничтожал "пятую колонну".
Однако после смерти Сталина подавляющее большинство арестованных в 1937-1938 были признаны невиновными.
Они вовсе не были "пятой колонной".
Мое объяснение позволяет понять не только, почему была эта волна и почему она была именно в 1937-1938 гг.
Оно хорошо объясняет также, почему Сталина и его опыт до сих пор не забыли, но при том не реализовали.
"Большой террор" 1937-1938 года происходил в период, аналогичный нашему.
В СССР 1933-1945 годов стоял вопрос о субъекте власти.
В современной истории России аналогичный вопрос решается в 2005-2017 годах.
Субъектом власти может быть либо правитель, либо элита.
В тот период победить должен был единоличный правитель.
Сталину в наследство досталась партия, в которой существовала эта самая элита - наследники Ленина, равные Сталину или даже более именитые, чем он сам.
Сталин успешно боролся за формальное лидерство, но бесспорным единоличным правителем он стал только после "Большого террора".
До тех пор, пока старые лидеры - признанные революционеры, наследники Ленина - продолжали жить и работать, сохранялись предпосылки для оспаривания власти Сталина как единоличного правителя.
"Большой террор" 1937-1938 гг был средством уничтожения элиты и утверждения власти единоличного правителя.
Почему репрессии коснулись простыл людей, а не ограничились верхушкой?
Нужно понимать идейную базу, марксистскую парадигму.
Марксизм не признает одиночек и самодеятельность элиты.
В марксизме любой лидер выражает идеи класса или социальной группы.
Чем опасно крестьянство, например?
Вовсе не тем, что оно может взбунтоваться и устроить крестьянскую войну.
Крестьяне опасны тем, что являются мелкой буржуазией.
А значит, всегда будут поддерживать и/или выдвигать из своей среды политических лидеров, которые станут бороться против диктатуры пролетариата, власти рабочих и большевиков.
Мало искоренить известных лидеров с сомнительными взглядами.
Нужно уничтожить их социальную опору, те самые учтенные "враждебные элементы".
Это объясняет, почему террор коснулся простых людей.
Почему именно в 1937-1938 годах?
Потому что в течение первых четырех лет каждого периода социальной реорганизации формируется базовый план и возникает ведущая сила социального процесса.
Это такой закон циклического развития.
Почему нам это интересно сегодня?
И почему некоторые мечтают о возвращении практик сталинизма?
Потому что у нас идет тот же самый процесс.
Но он:
- заканчивается,
- имеет противоположные вектор.
Сталин устанавливал свою единоличную власть, фактически выполняя исторический социальный заказ, хоть и весьма специфическими методами, даже чрезмерно.
Он лишил элиту субъектности и утвердил единственного субъекта власти - выборного правителя.
Такая властная субъектность просуществовала в нашем Отечестве вплоть до Путина.
Однако Путина, скорее бессознательно, чем осознанно, выполнил новый исторический социальный заказ.
У нас сейчас власть единоличного выборного правителя заменяется властью выборной элиты.
В 2008 году, как раз на четвертом году нового периода, Путин отдал президентскую власть Медведеву.
Единоличный правитель десубъективизировался, правителей стало как минимум двое.
И вернуть все назад уже нельзя.
Теперь понятно, почему какая-то часть верхушки мечтает о сталинизме?
Он не хотят, чтобы было много лидеров, не хотят коллективной власти, при которой нужно искать и находить компромиссы, они хотят восстановления единоличного правления.
А сделать это можно, только развязав новый "большой террор", то есть, уничтожив и лидеров всех других групп, от Зюганова и Жириновского до Навального, Касьянова, Явлинского и нашего современного Троцкого - Ходорковского (хотя возможно, Троцким новой России был все-таки Березовский), и по привычке к системному мышлению, их социальную базу, как минимум каких-нибудь креаклов и протестно-оппозиционную интеллигенцию).
Но ничего этого не будет.
Нынешний вектор развития - переход к власти выборной элиты.
Выборная элита - это множетво лидеров и власть как их взаимодействие.
Если кто-то попытается вернуть единоличную власть выборного правителя, он завершит свою политическую карьеру почти мгновенно.
Путин единственным, единоличным правителем иногда выглядит, но точно не является.
Практическому сталинизму нет и не будет места в современной социальной жизни России.
И это прекрасно.
В 20-е годы и завершившиеся в 1953-м. В этот период происходили массовые аресты, создавались специальные лагеря для политических заключенных. Точное количество жертв сталинских репрессий назвать не сможет ни один историк. По 58-й статье осудили более миллиона человек.
Сталинский террор затронул почти все слои общества. Более двадцати лет советские граждане жили в постоянном страхе - одно неверное слово или даже жест могли стоить жизни. Нельзя однозначно ответить на вопрос о том, на чем держался сталинский террор. Но безусловно, главная составляющая этого явления страх.
Слово terror в переводе с латыни - это "ужас". Метод управления страной, основанный на внушении страха, правители использовали с древних времен. Для советского вождя историческим примером послужил Иван Грозный. Сталинский террор - это в некотором роде более современный вариант Опричнины.
Повивальная бабка истории - так Карл Маркс назвал насилие. Немецкий философ видел в безопасности, неприкосновенности членов общества только зло. Идею Маркса использовал Сталин.
Идеологическая основа репрессий, начавшихся в 20-е годы, сформулирована была в июле 1928-м в "Кратком курсе истории ВКП". Сперва сталинский террор представлял собой классовую борьбу, которая якобы нужна была для сопротивления свергнутых сил. Но репрессии продолжались и после того, как все так называемые контрреволюционеры попали в лагеря или были расстреляны. Особенность сталинской политики заключалась в полном несоблюдении советской Конституции.
Если в начале сталинских репрессий органы госбезопасности боролись с противниками революции, то к середине тридцатых годов начались аресты старых коммунистов - людей, беззаветно преданных партии. Простые советские граждане уже боялись не только сотрудников НКВД, но и друг друга. Доносительство стало главным инструментом в борьбе с "врагами народа".
Сталинским репрессиям предшествовал "красный террор", который начался в годы Гражданской войны. Эти два политических явления имеют много схожих черт. Однако после окончания Гражданской войны почти все дела о политических преступлениях строились на фальсификации обвинений. При "красном терроре" в тюрьмы сажали и расстреливали прежде всего несогласных с новым режимом, коих было немало на этапах создания нового государства.
Официально период сталинских репрессий начинается в 1922 году. Но одно из первых громких дел относится к 1925-му. Именно в этом году было сфабриковано особым отделом НКВД дело по обвинению в контрреволюционной деятельности выпускников Александровского лицея.
15 февраля арестовали свыше 150 человек. Не все они имели отношение к вышеназванному учебному заведению. Среди осужденных были бывшие студенты Училища правоведения и офицеры лейб-гвардии Семеновского полка. Арестованные обвинялись в содействии международной буржуазии.
Многих расстреляли уже в июне. 25 человек приговорили к различным срокам заключения. 29 арестованных были отправлены в ссылки. Владимиру Шильдеру - бывшему преподавателю - на тот момент было 70 лет. Он умер во время следствия. К расстрелу приговорили Николая Голицына - последнего председателя Совета Министров Российской империи.
Обвинения по 58-й статье были нелепыми. Человека, который не владеет иностранными языками и никогда в жизни не общался с гражданином западного государства, запросто могли обвинить в сговоре с американскими агентами. Во время следствия нередко применялись пытки. Выдержать могли их только самые крепкие. Часто подследственные подписывали признание лишь только для того, чтоб завершить экзекуцию, которая продолжалась порою неделями.
В июле 1928 года жертвами сталинского террора стали специалисты угольной промышленности. Это дело получило название "шахтинское". Руководители донбасских предприятий обвинялись в саботаже, вредительстве, создании подпольной контрреволюционной организации, содействии иностранным шпионам.
На 20-е годы пришлось несколько громких дел. Вплоть до начала тридцатых продолжалось раскулачивание. Количество жертв сталинских репрессий посчитать невозможно, потому как никто в те времена тщательно статистику не вел. В девяностые стали доступны архивы КГБ, но даже после этого исследователи не получили исчерпывающую информацию. Однако обнародованы были отдельные расстрельные списки, ставшие страшным символом сталинских репрессий.
Большой террор — термин, который применяется по отношению к небольшому периоду советской истории. Он продолжался всего два года - с 1937-го по 1938-й. О жертвах в этот период исследователи приводят более точные данные. Арестовано было 1 548 366 человек. Расстреляно - 681 692. Это была борьба "с остатками капиталистических классов".
В сталинские времена была разработана доктрина по усилению классовой борьбы. Это был лишь формальный повод для уничтожения сотен людей. Среди жертв сталинского террора 30-х годов - писатели, ученые, военные, инженеры. Для чего нужно было избавляться от представителей интеллигенции, специалистов, которые могли бы принести пользу советскому государству? Историки предлагают различные варианты ответов на эти вопросы.
Среди современных исследователей встречаются те, кто убежден, что к репрессиям 1937-1938 годов Сталин имел лишь косвенное отношение. Однако подпись его значится почти в каждом расстрельном списке, кроме того, есть множество документальных подтверждений его причастности к массовым арестам.
Сталин стремился к единоличной власти. Любое послабление могло привести к настоящему, не вымышленному заговору. Один из зарубежных историков сравнил сталинский террор 30-х годов с якобинским террором. Но если последнее явление, имевшее место во Франции в конце XVIII века, предполагало уничтожение представителей определенного социального класса, то в СССР подвергались аресту и расстрелам часто не связанные между собой люди.
Итак, причиной репрессий стало стремление к единоличной, безоговорочной власти. Но нужна была формулировка, официальное обоснование необходимости массовых арестов.
1 декабря 1934 года был убит Киров. Это событие стало формальным поводом для Убийцу арестовали. Согласно результатам следствия, опять же сфабрикованного, Леонид Николаев действовал не самостоятельно, а как участник оппозиционной организации. Убийство Кирова Сталин впоследствии использовал в борьбе с политическими противниками. Были арестованы Зиновьев, Каменев и все их сторонники.
После убийства Кирова начались судебные процессы над военными. Одной из первых жертв Большого террора стал Г. Д. Гай. Военачальника арестовали за фразу "надо убрать Сталина", которую он произнес в состоянии алкогольного опьянения. Стоит сказать, что в середине тридцатых годов доносительство достигло своего апогея. Люди, проработавшие в одной организации много лет, переставали доверять друг другу. Доносы писались не только на врагов, но и на друзей. Не только из корыстных соображений, но и из страха.
В 1937 году состоялся судебный процесс над группой офицеров РККА. Их обвинили в антисоветской деятельности и содействию Троцкому, который к тому времени уже находился за границей. В расстрельный список попали:
Охота на ведьм продолжалась. В руках сотрудников НКВД оказалась запись переговоров Каменева с Бухариным - шла речь о создании "право-левой" оппозиции. В начале марта 1937 года с докладом, в котором говорилось о необходимости ликвидации троцкистов.
Согласно докладу генерального комиссара госбезопасности Ежова, Бухарин и Рыков планировали террор против вождя. В сталинской терминологии появился новый термин - "троцкисто-бухаринский", что значит "направленный против интересов партии".
Помимо вышеупомянутых политических деятелей, арестовано было около 70 человек. 52 расстреляно. Среди них были и те, кто принимал непосредственное участие в репрессиях 20-х годов. Так, расстреляли сотрудников государственной безопасности и политических деятелей Якова Агронома, Александра Гуревича, Левона Мирзояна, Владимира Полонского, Николая Попова и других.
По "делу Тухачевского" привлекался Лаврентий Берия, но ему удалось пережить "чистку". В 1941 году занял он должность генерального комиссара госбезопасности. Расстрелян Берия уже был после смерти Сталина - в декабре 1953-го.
В 1937 году жертвам сталинского террора стали революционеры, политические деятели. А уже совсем скоро начались аресты представителей совершенно других социальных слоев. В лагеря отправляли людей, не имеющих никакого отношения к политике. О том, каковы последствия сталинских репрессий, несложно догадаться, прочитав списки, представленные ниже. "Большой террор" стал тормозом в развитии науки, культуры, искусства.
Ученые, ставшие жертвами сталинских репрессий:
В 1933 году Осип Мандельштам написал эпиграмму с явным антисталинским подтекстом, которую зачитал нескольким десяткам человек. Борис Пастернак назвал поступок поэта самоубийством. Он оказался прав. Мандельштама арестовали, отправили в ссылку в Чердынь. Там он совершил неудачную попытку самоубийства, а чуть позже, при содействии Бухарина, его перевели в Воронеж.
Борис Пильняк в 1926 году написал "Повесть непогашенной луны". Персонажи этого произведения вымышленные, по крайней мере, так утверждает автор в предисловии. Но каждому, кто читал повесть в 20-е, становилось понятно, что основана она на версии об убийстве Михаила Фрунзе.
Каким-то образом произведение Пильняка попало в печать. Но вскоре было запрещено. Арестован Пильняк был только в 1937 году, а до этого оставался одним из самых издаваемых прозаиков. Дело писателя, как и все подобные, было полностью сфабриковано - его обвинили в шпионаже в пользу Японии. Расстреляли в Москве в 1937 году.
Другие писатели и поэты, подвергшиеся сталинским репрессиям:
Стоит рассказать о знаменитом театральном деятеле, обвиненном по 58-й статье и приговоренном к высшей мере наказания.
Режиссера арестовали в конце июня 1939 года. В квартире его позже был произведен обыск. Спустя несколько дней убили жену Мейерхольда Обстоятельства ее смерти до сих пор не выяснены. Есть версия, что убили ее сотрудники НКВД.
Мейерхольда допрашивали в течение трех недель, пытали. Он подписал все, что требовали следователи. 1 февраля 1940 года Всеволода Мейерхольда приговорили к расстрелу. Приговор привели в исполнение на следующий день.
В 1941-м появилась иллюзия отмены репрессий. В сталинские довоенные времена в лагерях оказалось немало офицеров, которые теперь нужны были на свободе. Вместе с ними из мест лишения свободы освободили около шестисот тысяч человек. Но это было временное послабление. В конце сороковых началась новая волна репрессий. Теперь уже ряды «врагов народа» пополнили солдаты и офицеры, побывавшие в плену.
5 марта умер Сталин. Спустя три недели Верховный Совет СССР издал указ, согласно которому освобождению подлежала треть заключенных. На свободу вышло около миллиона человек. Но первыми лагеря покинули не политические заключенные, а уголовники, что мгновенно ухудшило криминальную ситуацию в стране.
Открытие советских архивов вынудило незадачливых последышей Солженицына сменить тактику в обличении «преступлений сталинизма». Теперь, соглашаясь с правдивыми цифрами масштабов репрессий, эти господа заявляют: «Пусть расстреляны не десятки миллионов, а 800 тысяч — это не менее преступно, ведь все они пострадали невинно!» Однако так ли это?
ТАМПЛИЕР С РЕВОЛЬВЕРОМ
Официальная пропаганда старательно навязывает нам стереотип, будто любые обвинения, выдвинутые против кого бы то ни было во времена Сталина, являются заведомо абсурдными, выдуманными «палачами из НКВД» с целью посадить и расстрелять как можно больше граждан. Например, вот что рассказывает писатель Андрей Никитин, захотевший в конце 1980-х ознакомиться со следственным делом своих родителей, осуждённых 13 января 1931 года Особым совещанием Коллегии ОГПУ по делу контрреволюционной организации «Орден Света» соответственно на 5 и 3 года лагерей:
«Майор госбезопасности, на чью долю выпало меня “опекать” и который сам тщательно изучил перед встречей эти материалы, в заключение нашей беседы, как бы извиняясь за своих предшественников произнёс: “...ну, а на то, что там понаписано, особого внимания не обращайте. Ничего этого конечно же на самом деле не было. Сами знаете, что тогда делалось!..”» (Никитин А. Тамплиеры в Москве // Наука и религия. 1992. №4/5. С.8).
На первый взгляд, перед нами действительно плод безудержной фантазии следователей ОГПУ, не придумавших ничего лучшего, чем обвинить группу московских интеллигентов в принадлежности к Ордену тамплиеров. Однако после этого Никитин на протяжении дюжины с лишним номеров журнала «Наука и религия» рассказывает о том, что московские тамплиеры реально существовали! Причём, помимо признаний обвиняемых, в деле имеется множество вещественных доказательств в виде изъятой при обысках литературы, тетрадок с рукописями и т.п., включая журнал с весьма красноречивым названием «Красный террор». Более того, при обыске на квартире у одного из членов «ордена» А.В.Уйттенховена был изъят целый арсенал — два револьвера «наган» и два пистолета неизвестной системы, а у его жены И.Н.Уйттенховен-Иловайской — написанная ею листовка с призывом к массовым стачкам и восстаниям.
«ПРАВОТРОЦКИСТЫ» БЕРУТ РЕВАНШ
Коронный аргумент хрущёвско-горбачёвских обличителей Сталина — насчёт уничтоженной «ленинской гвардии». Дескать, разве могли бывшие лидеры большевистской партии вдруг взять и предать то дело, которому служили? Однако критерием истины является практика. В конце 1980-х гг. сама жизнь поставила эксперимент, показавший, что предательство «сверху» вполне осуществимо. То, что сделали со страной лидеры перестройки, почти дословно совпадает с признаниями их духовных отцов.
Возьмём, например, обвинительное заключение, прозвучавшее 2 марта 1938 года на процессе по делу «право-троцкистского блока»:
«Произведённым органами НКВД расследованием установлено, что по заданию разведок враждебных СССР иностранных государств обвиняемые по настоящему делу организовали заговорщическую группу под названием “право-троцкистский блок”, поставившую своей целью свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя, восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии, расчленение СССР и отторжение от него в пользу указанных выше государств Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья».
(Судебный отчёт по делу антисоветского «право-троцкистского блока», рассмотренного Военной Коллегией Верховного Суда Союза ССР 2-13 марта 1938 г. Полный текст стенографического отчёта. М., 1938. С.11)
Представим, что подобный процесс проходит в наши дни, и на скамье подсудимых вместо Бухарина, Рыкова и Ягоды сидят Горбачёв, Ельцин, Яковлев и Шеварднадзе. Смотрим по пунктам:
1. Свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя — безусловно имело место. Более того, ряд «обвиняемых» сами признаются, что сознательно действовали в этом направлении. Например, вот что сообщил бывший член Политбюро Александр Яковлев в интервью газете «Известия»:
«— И тем не менее, вы долгое время служили в этой системе и занимали большие посты.
— А как же, надо было с ней как-то кончать. Есть разные пути, например, диссидентство. Но оно бесперспективно. Надо было действовать изнутри. У нас был единственный путь — подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы своё дело сделали» (Александр Яковлев: «Российских фашистов породил КГБ» // Известия. 17 июня 1998 г. №108(25208). С.5).
Как мы видим, говоря о своей предательской деятельности, главный идеолог ЦК КПСС постоянно употребляет множественное число: «у нас был единственный путь», «мы своё дело сделали». То есть, налицо группа заговорщиков в руководстве партии. При этом вполне логично предположить, что все эти действия совершались по заданию разведок враждебных СССР иностранных государств.
2. Восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии — выполнено по полной программе.
3. Расчленение СССР и отторжение от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья. Отличия лишь в том, что в 1930-е годы в состав Советского Союза ещё не входили Прибалтика и Молдавия. Да и Приморье нынешние «перестройщики» и «реформаторы» ещё не успели никому отдать. Впрочем, в этом направлении работа тоже ведётся — вспомним огромные участки тихоокеанского шельфа, подаренные Горбачёвым и Шеварднадзе в 1990 году Соединённым Штатам, уступленные Китаю пограничные территории, а также маниакальное стремление руководства РФ «добиться нормализации российско-японских отношений» путём сдачи японцам Южных Курил.
Итак, в 1980-е годы в самом высшем эшелоне руководства КПСС образовалась группа предателей-перерожденцев, которая, действуя в интересах Запада, разрушила собственную страну и уничтожила Советскую власть. Почему же существование аналогичной группы в 1930-е годы следует считать заведомо невозможным?
Наоборот, есть веские основания предположить, что в случае победы противников Сталина Советский Союз был бы разрушен на 50 лет раньше, а «верные ленинцы» нашли бы себе уютные местечки в разнообразных «Бухарин-фондах», зарабатывая на жизнь рекламой пиццы.
«ДЕСЯТЬ РУССКИХ С БОМБАМИ»
Когда в произведениях Куприна или Пикуля встречается упоминание о массовом японском шпионаже в годы русско-японской войны, у читателей это не вызывает каких-либо сомнений. Однако стоит завести речь о сталинской эпохе, как здравый смысл куда-то улетучивается. Любые слова о том, что тот или иной персонаж был японским или, к примеру, польским шпионом, вызывают глумливое хихиканье, воспринимаются как нечто абсурдное и в принципе невозможное, всё равно что обнаружить вошь в шевелюре потомственного интеллигента.
И в самом деле, откуда в Советском Союзе взяться шпиону? Это в царской России шпионаж мог иметь место. Но стоило лишь утвердиться власти большевиков — и та же японская агентура вымерла естественным путем, как тараканы на морозе. Несмотря на то, что для Страны восходящего Солнца СССР оставался потенциальным противником.
Ещё в 1929 году на совещании японских военных атташе, созванном в Берлине, обсуждались методы диверсий, которые должны были проводиться из европейских стран в предполагаемой войне против СССР. Десять лет спустя рейхсфюрер СС Гиммлер сообщал о состоявшейся 31 января 1939 года встрече с послом Японии в Берлине генерал-лейтенантом Хироси Осимой следующее:
«Сегодня я посетил генерала Осиму... Мы обсудили заключение договора, благодаря которому треугольник Германия — Италия — Япония принял определённую твёрдую форму. Он сообщил мне также, что вместе с германским контршпионажем (абвер) осуществляет большую работу по разложению в России через Кавказ и Украину. Однако эта организация сможет стать эффективной только в случае войны... Для этого ему удалось послать десять русских с бомбами через русскую границу. Эти русские имели приказ убить Сталина. Большое количество других русских, которых он также послал, были застрелены на границе...» (Охота за красным вождём // Независимое военное обозрение. 24-30 марта 2000 г. №10(183). С.7).
Действительно, советские пограничники регулярно вылавливали японскую агентуру. Например, вот что сообщал начальник УНКВД по Хабаровскому краю комиссар госбезопасности 3-го ранга И.Ф.Никишов в НКВД СССР 22 августа 1939 года:
«В июле сего года в районе 63-го погранотряда при нелегальном переходе границы были задержаны японские агенты: Трофимов Василий Андреевич, 1912 года рождения, уроженец Еврейской автономной области, бежал в Маньчжурию в 1933 г.; Рогач Иван Ефимович, 1914 года рождения, уроженец Харбина; Хижин Леонид Алексеевич, 1916 года рождения, уроженец Благовещенска, родители которого в 1919 г. эмигрировали в Харбин, где Хижин воспитывался. Все трое сознались, что в апреле сего года были завербованы представителями японской военной миссии в Харбине в состав диверсионно-террористической группы, переброшены на нашу территорию с основными заданиями: совершить теракт против командарма Штерна, организовывать крушения воинских поездов и т.д. У одного террориста при задержании изъято оружие — револьвер-наган с боевыми патронами, 2 винтовки со 120 боепатронами. Руководителю группы Трофимову были даны три явки на нашей территории. Допрос продолжается в направлении вскрытия всех известных им японских агентов, переброшенных в СССР» (Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.1. Накануне. Книга 1. Ноябрь 1938 г. — декабрь 1940 г. М., 1995. С.58-59).
13 февраля 1940 года военным трибуналом 2-й Отдельной Краснознамённой армии Трофимов, Рогач и Хижин были приговорены к расстрелу. 12 июля 1940 года Военная коллегия Верховного суда СССР заменила Рогачу и Хижину высшую меру наказания 10 годами лишения свободы. Хижин вскоре умер в местах лишения свободы, а Рогач дожил до хрущёвской «реабилитации». Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 4 июня 1959 года дело по обвинению Трофимова, Рогача и Хижина было пересмотрено, их действия переквалифицированы на ст.84 УК РСФСР (незаконный въезд в СССР) и срок наказания всем троим определён в 3 года лишения свободы. И как только сталинским опричникам могло прийти в голову объявить японскими агентами трёх молодых людей, нелегально перешедших с оружием в руках границу со стороны оккупированной японцами Маньчжурии в самый разгар боёв на Халхин-Голе!
Впрочем, если верить либеральной публике, избавившись от коммунизма, Россия по-прежнему сохраняет загадочный иммунитет к иностранному шпионажу. В нынешней РФ тоже в принципе не может быть шпионов. А те, кто кажутся таковыми, на самом деле правозащитники, борцы за экологию или, на худой конец, честные западные бизнесмены.
Тем не менее, благодаря успешной работе НКВД агентурные сети иностранных держав накануне Великой Отечественной войны оказались практически полностью уничтоженными. Вот что пишет по этому поводу западногерманский историк Пауль Карелл: «Как обстояло дело с немецким шпионажем против России? Что знало немецкое руководство от секретной службы? Ответ — в двух словах: очень мало!.. Оно ничего не знало о военных тайнах русских... Мы насчитывали перед началом войны в Красной Армии 200 дивизий. Через 6 недель после начала войны мы вынуждены были установить, что их было 360» (Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.1. Накануне. Книга 2. 1 января — 21 июня 1941 г. М., 1995. С.160).
Такая же участь постигла и японскую разведку. Если во время русско-японской войны 1904-1905 гг. в Токио знали о каждом шаге русской армии, то на этот раз там даже не заметили массовой переброски войск с Дальнего Востока на советско-германский фронт. Произошло это как благодаря проведённой в 1937-1938 гг. «зачистке» приграничной местности от потенциальных неблагонадёжных элементов, так и в результате целенаправленной работы НКВД по выявлению японской агентуры.
КОНВЕЙЕРНАЯ РЕАБИЛИТАЦИЯ
В русских народных сказках постоянно употребляются разнообразные языковые штампы, вроде «красна девица» и «добрый молодец». В «сказках», рассказываемых обличителями Сталина, тоже присутствуют устойчивые словосочетания: репрессии у них обязательно «незаконные», а жертвы репрессий — «невинные». Однако чем определяется «законность» или «незаконность» приговора, если отбросить эмоции? Очевидно, соблюдением или несоблюдением формальной юридической процедуры. То есть, если человек осуждён согласно действовавшему тогда законодательству за совершение деяния, считавшегося в те времена преступным, — значит он осуждён законно. Ну а если вина его не доказана — значит незаконно. Когда же мы говорим о «виновности» или «невиновности», то здесь вопрос ставится так: а заслуживал ли данный персонаж стенки или тюрьмы с точки зрения справедливости?
В идеале оба подхода должны давать один и тот же результат. Однако на практике так происходит далеко не всегда. В самом деле, разве заслуживает осуждения, например, поступок Михаила Малюкова, влепившего пощёчину Горбачёву во время приезда того в Омск 24 апреля 1996 года? Однако он был привлечён к уголовной ответственности по статье 206, часть 2 за хулиганство. С другой стороны, разве не очевидно, что практически все нынешние «владельцы заводов, газет, пароходов» по справедливости должны немедленно отправиться на нары, поскольку собственность, которой они «законно владеют», попросту ими украдена?
Легко убедиться, что с юридической точки зрения процедура «реабилитации жертв репрессий» совершенно некорректна. Возьмём основополагающий документ — Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года:
«Статья 5.
Признаются не содержащими общественной опасности нижеперечисленные деяния и реабилитируются независимо от фактической обоснованности обвинения лица, осуждённые за:
а) антисоветскую агитацию и пропаганду;
б) распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный или общественный строй;
в) нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви;
г) посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов;
д) побег из мест лишения свободы, ссылки или спецпоселения, мест привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы лиц, которые находились в указанных местах в связи с необоснованными политическими репрессиями».
Как мы видим, в категорию невинных жертв, подлежащих реабилитации, включены лица, обоснованно обвинённые в совершении ряда деяний, считавшихся в сталинские времена противоправными. Какие же деяния, по мнению наших реабилитаторов, «не содержат общественной опасности»?
В первую очередь, это распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный или общественный строй. Чем же руководствуются обличители сталинизма, не считая подобные действия преступными? Может быть, они полагают, что государство вообще не должно защищать свои честь и достоинство? То есть любой желающий может распространять какую угодно клевету на государственные органы, поносить существующий строй, призывать к его свержению, а власти в ответ обязаны следовать принципу непротивления злу, подставляя вторую щёку?
Однако подобная позиция противоречит мировой практике. Возьмём «цитадель демократии» в лице Соединённых Штатов. 16 мая 1918 года Конгресс США принял поправку к «Акту о шпионаже», согласно которой тем, кто «высказывается устно или письменно в нелояльном, хулительном, грубом или оскорбительном тоне о форме государственного устройства или в отношении конституции Соединённых Штатов, или в отношении вооружённых сил» грозило до 20 лет тюремного заключения или штраф в размере до 10 тысяч долларов (Костин П.В. ФБР — портрет во весь рост. М., 1970. С.29-30).
Другой вариант: авторы закона о реабилитации, признавая в принципе право государства на самозащиту, отказывают в этом персонально СССР. То есть считают, что с «тоталитарным режимом» надо было бороться всеми доступными способами, в том числе и нарушая его законы. Такая точка зрения тоже имеет право на существование. Например, в советское время революционеры, осуждённые царизмом, считались героями. Однако большевики и в мыслях не держали, что декабристов или народовольцев следует «реабилитировать» — потому что не признавали самодержавие легитимной властью.
Ведь что такое реабилитация с юридической точки зрения? Согласно статье 5-й действующего Уголовно-процессуального кодекса РФ, это «порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причинённого ему вреда» (Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2002. С.6). Кто может подвергнуть гражданина уголовному преследованию? Только законная власть. А если данная власть в принципе не признаётся законной? Значит, и о реабилитации не может идти речи. Например, не подлежат реабилитации те, кто был казнён дудаевскими боевиками по приговорам шариатских судов, или немецкими оккупационными властями во время Великой Отечественной войны — вне зависимости от того, совершили они или нет что-нибудь против «независимой Ичкерии» или «нового порядка». Потому что ни за чеченскими бандитами, ни за немецкими оккупантами права судить и выносить приговоры мы не признаём.
Итак, господа, хотите считать Советскую власть преступной — считайте. Славьте сколько угодно своих героев, боровшихся с тоталитаризмом. Только не называйте их при этом невинными жертвами и не требуйте для них реабилитации. А то сядете в лужу. Как это произошло недавно с группой граждан, попытавшихся добиться реабилитации адмирала Колчака. В результате получилось, что тем самым они признали законное право Иркутского ревкома судить «Верховного правителя России». Думается, покойный вряд ли одобрил бы такую инициативу.
Следующие два пункта из «Закона о реабилитации» касаются свободы совести: «в) нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви; г) посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов». По мнению наших сталинофобов, посягать на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов можно сколько угодно — никакой общественной опасности это не представляет. Только непонятно, почему тогда в ныне действующем Уголовном кодексе РФ имеется статья 239 «Организация объединения, посягающего на личность и права граждан», согласно которой:
«1. Создание религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью либо с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний, а равно руководство таким объединением —
наказываются штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от двух до пяти месяцев либо лишением свободы на срок до трёх лет.
2. Участие в деятельности указанного объединения, а равно пропаганда деяний, предусмотренных частью первой настоящей статьи, —
наказываются штрафом в размере от ста до трехсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от одного до трёх месяцев либо лишением свободы на срок до двух лет» (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.И.Радченко; Науч. ред. А.С.Михлин. М., 2000. С.544).
По логике «реабилитаторов» получается, что сегодня на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов посягать нельзя, а вот при Сталине было можно.
Наконец, пункт д) — побег необоснованно осуждённого из мест лишения свободы, ссылки или спецпоселения. В действующем УК РФ имеется статья 313 «Побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи», в комментариях к которой говорится: «Субъектом побега не может быть лицо, незаконно осуждённое к лишению свободы, а также лицо, в отношении которого незаконно избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Если незаконность его содержания под стражей выяснилась после осуждения за побег — дело подлежит пересмотру и прекращению по вновь открывшимся обстоятельствам» (Там же. С.753-754).
По крайней мере, здесь мы двойного стандарта не наблюдаем, хотя подобная норма закона отнюдь не выглядит разумной — если все заключённые, полагающие себя осуждёнными незаконно, вместо того, чтобы подавать апелляции, начнут бегать из-под стражи, ни к чему хорошему это не приведёт.
А как происходит реабилитация на практике? Вот что рассказала об этом начальник отдела реабилитации Генеральной прокуратуры РФ Галина Весновская, выступая перед членами общества «Мемориал»:
«Впервые в правовой практике органам прокуратуры были даны исключительные полномочия: реабилитации жертв политических репрессий по уголовным делам даже в том случае, если состоялись судебные решения. Конечно, это касается только определённой категории уголовных дел — тех, где речь идёт о реабилитации жертв политических репрессий по определённому законом перечню уголовных обвинений. Это антисоветская агитация и пропаганда, практически вся 58-я статья старого Кодекса, 190-я прим., 70-я статья и обвинения, связанные с религиозной деятельностью. И последняя статья — это побег в случае незаконного нахождения в местах лишения свободы, ссылки, высылки и на спецпоселениях. Это категория дел, по которым прокурорам предоставлено право, оценив материалы дела, самостоятельно принимать решения о реабилитации. Отказ в реабилитации при наличии заявления возможен только в судебном порядке. Если в органы прокуратуры поступает заявление о реабилитации, а при проверке материалов уголовного дела прокурор приходит к выводу, что вина человека в совершённом преступлении доказана или в его действиях содержится другой состав преступления — не политический, а уголовный, эти дела направляются в суд. В первом случае — с заключением об отказе в реабилитации, во втором — с протестом о переквалификации действий осуждённого с политического состава на общеуголовный. В таких случаях окончательную оценку делам даёт только суд» (Работы впереди ещё много // Информационный бюллетень Правления общества «Мемориал». 2002. №26).
Как мы видим, если в обычной уголовной практике прокуроры могут лишь опротестовывать решения судов в вышестоящих судебных инстанциях, то в вопросах, связанных с «жертвами политических репрессий», они получили право единолично отменять решения судебных органов. И лишь отказ от реабилитации производится в судебном порядке. Нетрудно догадаться, что прокурору гораздо легче вынести решение о реабилитации, чем через суд доказывать, что данный гражданин реабилитации не подлежит. Особенно если учесть авральные темпы работы реабилитаторов, обелявших «жертв» со скоростью хороших сборщиков на автомобильных конвейерах Форда. По словам всё той же Галины Весновской:
«В первые годы действия закона нас было несколько больше, и показатели были значительно выше — мы в год рассматривали по 180 тысяч уголовных дел. Кстати, если бы тот кадровый потенциал применить сегодня, за год-два наша работа могла бы быть завершена. На сегодняшний день в регионах (а у нас 89 регионов) работает всего 120 оперативных работников и 18 в центральном аппарате» (Там же).
Таким образом, с учётом выходных и праздников в те годы ежедневно рассматривалось по 700 уголовных дел. Сегодня реабилитацией занимается 138 работников, тогда их было «несколько больше». Насколько больше, Весновская не уточняет, но надо полагать, что не в десять и не в двадцать раз. То есть всё равно на каждого сотрудника приходилось по несколько дел в день. Можно ли в подобной ситуации говорить о каком-то тщательном рассмотрении материалов? К тому же, кто спросит с прокурора, если он «по ошибке» реабилитирует кого-нибудь лишнего? Да никто!
РЕАБИЛИТАЦИЯ, ЧТО ДЫШЛО
Не следует забывать и о том, что многие дела, проходившие в своё время как «контрреволюционные преступления», по сути являлись чистого вида уголовщиной. Вот, например, выдержка из обзора 6-го отдела 3-го управления НКГБ СССР по антисоветским проявлениям и важнейшим происшествиям, имевшим место в СССР в апреле 1941 года:
«В Узбекской ССР Юсупов, исключённый из колхоза как разложившийся элемент, в 1938 г. судимый за растрату колхозных средств, убил заместителя председателя колхоза Даминову (его бывшая жена) за то, что последняя разоблачала Юсупова как врага и жулика.
3 апреля сего года рабочий завода №342 в Горьком Карабанов убил мастера того же завода Шарапова за то, что Шарапов отдал Карабанова под суд как прогульщика» (Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.1. Накануне. Книга 2. 1 января — 21 июня 1941 г. М., 1995. С.196).
Из аналогичного обзора за май 1941 года:
«14 мая член колхоза “Красный Полосков” Ульяновского района Орловской области Моисеев нанёс топором по голове два смертельных ранения председателю колхоза — секретарю первичной парторганизации Панову на почве того, что последний отказался отпустить его из колхоза на побочные заработки. Моисеев арестован.
2 мая колхозник с. Дурасовка Терновского района Пензенской области Митрохин Игнат Васильевич совершил покушение на убийство бригадира колхоза Митрохина А.Я. за то, что последний разоблачал его как лодыря. Митрохин Игнат скрылся.
30 мая бывший тракторист Гуляй-Борисовской МТС Ростовской области Кравцов выстрелом в окно ранил в голову председателя колхоза “Путь Ленина” Перелыгина на почве мести за разоблачение его как лодыря и прогульщика. Кравцов арестован» (Там же. С.243).
Предположим, что все перечисленные поступки «антисоветскими проявлениями» не являются. Следует ли из этого, что мужьям можно безнаказанно убивать своих бывших жён, рабочим — мастеров, а колхозникам — председателей колхозов и бригадиров? Теоретически подобные дела должны быть переквалифицированы из политических в уголовные и вновь направлены в суд. Однако в подавляющем большинстве случаев ничего подобного не происходит.
Если к пострадавшим от Советской власти уголовникам нынешние борцы с тоталитаризмом относятся прямо-таки по-отечески, применяя к ним своеобразную «презумпцию реабилитации», то относительно другой категории осуждённых подход прямо противоположный. Вот что говорит по этому поводу в одном из интервью уже упоминавшийся Александр Яковлев:
«— Хочу задать вам вопрос как председателю Комиссии при президенте России по реабилитации жертв политических репрессий. Сравнительно недавно — едва ли не за месяц до своей смерти — сын Берии Серго подал прошение о реабилитации своего отца. Вы рассматривали это заявление?
— Здесь имеют место два положения. Говоря строго юридически, и Берия, и Ежов, и Ягода, и Абакумов должны быть — и это страшно даже произнести — реабилитированы. Потому что они расстреляны за то, чего они не делали: ни шпионами нескольких разведок, ни диверсантами и тому подобное они не были. Но это — палачи, убившие миллионы людей! Значит, их надо судить заново и как бы заново расстреливать. Но, пока я жив, пока остаюсь председателем названной комиссии, я не только не буду ставить этот вопрос, но и обсуждать его. У нас осталось ещё около 400 тысяч нерассмотренных дел по реабилитации невинных людей, осуждённых по приказам Берии и иже с ним. Я понимаю сыновние чувства уже покойного Серго Берии, но я должен считаться с чувствами детей и родственников миллионов безвинно убитых людей!» (Александр Яковлев, политолог: «Я говорил Горбачёву — будет путч. А он мне не верил» // Невское время. 18 августа 2001 г. №147(2508). С.3).
Итак, господин Яковлев без тени смущения признаётся, что не собирался и не собирается подходить к вопросам реабилитации «строго юридически». Одно непонятно — каким источником сокровенных знаний пользуется бывший главный идеолог ЦК КПСС, когда без рассмотрения дел по существу, не дожидаясь решения суда или хотя бы «филькиной грамоты» в виде постановления своей собственной комиссии, объявляет одних палачами, убившими миллионы людей, а других — невинно осуждёнными? Вот и получается, слегка перефразируя старую поговорку: реабилитация, что дышло, куда повернул, туда и вышло!
ЕЖОВЩИНА ПО-АМЕРИКАНСКИ
Пару слов следует сказать и об одном из излюбленных аргументов обличителей «сталинского произвола» — дескать, все тогдашние обвинения строились исключительно на личных признаниях «врагов народа», а вещественные доказательства при этом якобы отсутствовали.
Но откуда, собственно говоря, это известно? Следственные дела «репрессированных» остаются засекреченными, проверить обоснованность обвинений мы не можем, а верить на слово предателям, вроде Яковлева, вряд ли стоит. Остаётся только гадать: действительно ли там нет вещдоков? А может, всё-таки есть? Или имелись, но исчезли после того, как в этих делах порылись хрущёвские или горбачёвские комиссии по реабилитации?
А главное, какого рода доказательств ждут «реабилитаторы»? Или они полагают, что заговорщики должны вести протоколы своих собраний, а шпионы составлять регулярные отчёты о своей шпионской деятельности? Вспомним, например, заговор против императора Павла I, который заведомо имел место и увенчался успехом. При этом вся «документация» свелась к листочку бумаги со списком заговорщиков, который организатор заговора петербургский военный губернатор граф Пален носил в своём кармане и, можно не сомневаться, в случае провала сумел бы уничтожить.
Собрать вещественные доказательства в подобного рода делах крайне трудно, и на практике без них часто обходятся. В том числе и в оплоте мировой демократии Соединённых Штатах.
Роберт Стивен Липка. В 1965-1967 гг. во время службы в Агентстве Национальной Безопасности (АНБ) сотрудничал с советской разведкой, затем прервал контакты в связи с демобилизацией. Выдан предателем, бывшим генерал-майором КГБ Олегом Калугиным. Чтобы добиться осуждения Липки к нему был послан сотрудник ФБР, который, представившись «капитаном Никитиным», предложил продолжить сотрудничество. И хотя, получив 5 тысяч долларов задатка, Липка так и не передал «капитану Никитину» никакой информации, 23 февраля 1996 года он был арестован. Во время судебного процесса он признался в том, что сотрудничал с КГБ, и приговорён к 18 годам тюремного заключения.
Рональд Уильям Пелтон, бывший сотрудник АНБ. В 1980 году начал сотрудничество с советской разведкой. Был выдан перебежчиком Виталием Юрченко, однако затем Юрченко неожиданно вернулся в СССР. Несмотря на то, что агенты ФБР установили подслушивающие устройства в рабочем телефоне Пелтона, в его квартире, машине, а также в квартире его любовницы, никаких улик против него получить не удалось. Пришлось прибегнуть к помощи «царицы доказательств». 24 ноября 1985 года Пелтон был вызван на допрос, где его ознакомили с показаниями Юрченко и предложили признаться в передаче секретных сведений советской разведке, пообещав отнестись к его поступкам «со снисхождением». Однако получив признание Пелтона, ФБР немедленно его арестовало. Несмотря на то, что кроме разговора с сотрудниками ФБР, другие улики против Пелтона отсутствовали, в июне 1986 года жюри присяжных признало его виновным, а судья приговорил к трём пожизненным срокам.
Наконец, Олдрич Хейзен Эймс, высокопоставленный сотрудник ЦРУ, который сотрудничал с советской разведкой начиная с 1985 года, передав ей множество ценных сведений. Никаких законных улик против него у американской контрразведки не было. По официальной версии, Эймса заподозрили в шпионаже, поскольку его расходы превышали официальные доходы. Но скорее всего, он предан кем-то в Москве. ФБР надеялось взять Эймса с поличным, однако ничего из этого не получилось. В результате 21 февраля 1994 года он был арестован, а затем в соответствии с существующей в США практикой заключил с судом сделку, признав себя виновным в шпионаже. 28 апреля 1994 года приговорён к пожизненному заключению без права помилования.
Итак, в современных США виновные в шпионаже, как правило, изобличаются в результате провокации, а осуждаются на основе собственных признаний в соответствии с процедурой судебной сделки. Какой простор американским яковлевым для будущих разоблачений!
